- Мама, я пойду тётисиме позвоню! - сказала Сонечка и, важно переваливаясь на коренастых ножках, отправилась на кухню. "Чем бы дитя не тешилось" - подумала я, ломая топором полку в кладовке (очень хотелось втиснуть туда вешалку на колёсиках).

- ой шкажите а Щиму можно? - пробормотала, застеснявшись, Сонечка.
- Ничего не понимаю, что вы говорите, - ответила Светлана, - даю Симу. Сима, иди послушай тут! - и унеслась, размахивая мокрой мужской майкой.
- ну алё там! - весело крикнула Сима.
- тетисима, а у меня уборка, а мама мешает! - пожаловалась Сонечка, ковыряя когтиком отличные виниловые обои.
- а чиво? - заинтересовалась Сима и отмахнулась от подлезшего с глупостями Себастьяна.
- ну тут крошево. я делала занерское решение с тобуредом, стала потом мести, а мама стучит в углу - аж ужос.
- стой посекундочку! - попросила Сима, и, придав голосу светскость и вальяжность, обратилась к прилегшему рядом рыжему белопузому Себастьяну:
- Басьен, что девочка метелит? 
Бася неизящно захихикал.
- деревяшку скребла небось там. зайнер, гыгыгыр.
Сима повернула лицо в трубку и шепотом повелела:
- смотри там, ну чтоб не набили.
- ой да, - вздохнула Сонечка, - такие говны... ага, ну пока!

Сима отпихнула трубку под шкап и уже обернулась к Басе, чтоб позвать на тахту, как Бася заявил, что у него болит голова и, мрачно оглядываясь, нарочито неловко полез на подоконник, где принялся жевать каланхоэ. "Это невовремя - вечно мне горе!" - снисходительно подумала Сима и потрусила на кухню.