Едва дождавшись маминого ухода, Кася принялась расхаживать по углам и вопросительно мяукать. Было тревожно и муторно. Сначала Кася списала своё беспокойство на вновь начавшийся сезон кружения, однако проверила себя, почесав попу о дверной косяк. Не почувствовав при этом свойственной кружению дрожи и сумасшествия, она ещё более озадачилась. Через полчаса душевных терзаний, когда вместо отчетливого "Мяу!" стало выходить лишь задушенное ватной тоской "му...", когда без аппетита было съедено полмисочки мясных квадратиков, Кася вдруг увидела телефон и очень ему удивилась.

Будто не зная, что делает, Кася сняла трубку и, положив её на паркет, несколько минут задумчиво слушала длинный гудок, потом перешедший в тревожные короткие. Подвигала трубку белой ручкой, подумала было положить её на место, да вдруг выпростала когтик и стала цеплять им цифры в дырявом плексигласе. Цифры отвечали сухим приятным треском.

- Сима, - принялась шутить Светлана, - иди к телефону, мне в такое время не звонят! - и захохотала из кухни под шум воды.
Сима словно ждала - бросилась весело в коридор, и даже на бегу прошлась колесом.
- алё! алё! - возбуждённо прокричала она в телефон.
- алё... - сказало ей в ответ бесцветным и чужим голосом.
- ну это кто? - требовательно и разочарованно стала дознаваться Сима и собралась уж уходить, как с ужасом узнала голос.
- кася, что же! зачем так? а я тебе сумочку везу...
- какую ищё сумочку? - вяло нявкнула Кася. - я не знаю что. я будто ни зачем.
- сумочку, - неуверенно забормотала Сима, - собрала, тебе дам. там и две горошки, чтоб ты катала, и ниточка с кружком, и квадратики где овощи, зелёный и другой... как ты любишь же.
Сима чуть не плакала.
- там из бумажки наряд... - бессильно хныкнула она, - воротничок. я сама сделала.
- да что же это! - закричала вдруг гневно Кася, - ну тебя, симка. совершенное глупнО! - и даже притопнула ручкой.
Сима сморщила лоб и распялила носопипку.
- ыыыыы... я дарить хотела, чтоб поздравление тебе! чтоб два года! а ты... ПЛОХАЯ!
Касю выгнуло, словно окатили кипятком. Один раз - когда она поняла, что Сима сказала ей, и сразу же - второй, когда она поняла, что сама наговорила Симе. Кася обмякла, неловко встала и покачнулась, припав на левую сторону, будто старая-старая кошка.
- Симка! Симка! - тоскливо просила она в трубку. 
Маленькие кошки больше ни слова не сказали, но тихонько плакали вдвоём, пока совсем не помирились.

Касина мама вернулась поздно и, схватив на руки вышедшую встречать Касю, прижала её к себе и закружила. Смеясь, мама говорила:
- А вот всем детям дуууули, а Касику нашему - калачи, чтоб он спал и днёооом, и в ночииии! 
Помимо нового блюда на ужин, цветка в широкой вазе, чтоб можно было красиво пить воду, и разрешения целую неделю сидеть на кухонном столе, Кася получила также крошечный холщовый мешочек, в каком нумизматы хранят монеты. Глядя на мешочек этот Кася смутилась и дала себе одну клятву, смысл которой навсегда останется нам неизвестен, однако знаком всякой маленькой кошке, у которой хоть раз была деньрожденческая депрессия.